Page 182 - Letopis

При исполнении

вариант действий. На носилках, на каталках, на руках. Подвалы были специально
оборудованы для этого, и мы там очень долго держали всё наготове, ничего не убирали.
Мы имели возможность даже в подвале оказывать людям полноценную помощь –
там была и реанимация, и операционная, и место для более мелких вмешательств.
Всё было предусмотрено. У нас подвал – по всему периметру здания, стены там
толстые, предполагалось, что это нас спасёт. Слава Богу, проверять это на практике
не пришлось.
Помню «завалы» по работе в дни самых жестоких обстрелов. Тогда мы уже
предполагали, что будем на улице разворачивать полевой госпиталь, потому что
раненых привозили КамАЗами. И гражданских, и военных. И это был не один
какой-то день, а наплывы, много дней. В такие дни просто не хватало рук. Понятно,
что вызывались все врачи вне зависимости от того, кто дежурил, кто не дежурил.
Разворачивались все операционные – все ургентные, на всех этажах. Но всем не
удавалось оказать адекватную помощь – именно из-за большого количества. Не все
выживали – ранения были слишком тяжёлые. Если бы они поступали не в таком
порядке, хаотичном и массовом… Но тогда бы это не было войной. А так – привозят
очередную «партию», а все врачи заняты. Включаются медсестры, что могут, делают.
Но если операционная занята, пациент в любом случае вынужден ждать. Первую
помощь оказывали, естественно, прямо на ходу. В коридоре, в санпропускнике – то
есть не совсем приспособленных для этого помещениях. Но другого выхода у нас не
было…
На ночь открывался третий подъезд, там был дежурный, рентгенотдел, чтобы
больные не ждали. Иной раз завозили сразу человек сорок… Понятно, пострадавших
сортировали. Легкие – по очереди, тяжёлых – срочно на рентген; тут же оказывались
неотложные мероприятия, противошоковые, как минимум… Всё это порой делалось
«с колёс». И первое время ребята, которые привозили сюда раненых, сами были
не совсем обучены. И ополченцы, и случайные прохожие. Спустя полгода они уже
поднаторели, научились делать первичную сортировку. Потому что поначалу было
по-всякому, и порой к нам везли непрофильных больных, теряя драгоценное время…
Например, у пострадавшего – в чистом виде повреждение внутренних органов, это
– хирургия. А у нас на дежурстве – один полостной хирург, и он в этот момент – на
операции. То есть такого пострадавшего нужно изначально везти в хирургический
стационар. Это – первая горбольница, ИНВХ имени Гусака, Калинина, «девятка»,
16-я… А зачастую обыватель воспринимает все медицинские учреждения одинаково,
больница и больница. И вот всех везли сюда... И в том числе из-за того, что
квалифицированная помощь больному не оказывалась своевременно, увы, были
потери… У нас вообще был огромный поток пациентов, потому что мы находимся в
центре города, и в приграничные районы, ещё более обстреливаемые, пострадавших
зачастую не рисковали везти. Так что первое время все поступали к нам. Впоследствии
и рядовые граждане научились определять, кого куда везти, и «Скорой» были даны
соответствующие указания. Там тоже – ребята-герои…
Запомнились мне Моторола, Гиви – ребята, ставшие впоследствии медийными
личностями. Все они с ранениями были у нас. И Глава нашей Республики – он тоже
не смог избежать ранения… Здесь его оперировали после ранения в Дебальцево, его
сюда привозил Плотницкий. Первичную помощь Александру Владимировичу там по
месту оказали, а потом доставили к нам, и здесь уже сделали серьёзную операцию.
В своё время у нас было полно украинских пленных. Процентов 30 из них вели
себя более-менее достойно. Остальные были настолько напуганы, что с ними было
182