Page 45 - Letopis

Города, опалённые войной

7-м месяце беременности. Жутко захотелось плова, и муж согласился его приготовить.
Я же, в ответ на этот жест, решила испечь его любимое печенье. И вот долгожданный
плов почти готов, ему нужно только немного настояться. Печенье уже в вазе под
салфеточкой – остывает. В предвкушении прекрасного обеда мы с мужем вышли из
кухни, закрыли за собой дверь (почему-то! Раньше мы не часто ею пользовались.) Я
решила скоротать время за вышивкой, а Сергей – за чтением новостей.
И тут… Свист, грохот, звон разбитого стекла, крик. Я в панике, муж тоже.
Выбегаем из комнаты, а у нас ни в кухне, ни в зале нет стёкол. Весь пол усыпан
землёй и кусочками веток деревьев Меня охватили непередаваемые чувства: смесь
горечи, злости, ненависти, и в то же время – страх и сожаление. Мне очень захотелось
посмотреть в глаза тем, кто запустил эту мину и спросить: «Зачем? Чего ты этим
добился?»…
«Наша» мина была первой. Жуткий свист не прекращался ещё часа два. Мы из
квартиры никуда не ушли.
Вечером выяснилось, что нашей семье повезло больше всех. У соседей снизу
осколок пробил три стены, разбил всю посуду в настенном шкафу, повредились
водопроводная и канализационные трубы, проводка в кухне. Осколки посекли всю
мебель. В квартире напротив влетевший осколок пробил насквозь холодильник.
А соседи со второго этажа только сели обедать и получили страшные ранения. К
счастью, остались живы.
Мы семьёй сели ужинать: бутерброды и чай (без печенья и плова, к сожалению,
так как они остались на столе). За окном было темно, страшно, шумно. Стояла всё та
же яблонька, но уже без снежной шубки – её снесло ударной волной, а у корней зияла
воронка, в которую попал снаряд. Правда, этой картины из окна уже видно не было –
через полиэтиленовую плёнку увидишь немного…

ЛИДИЯ КРИВОВА учитель специализированной
школы № 115, г. Донецк

Мои воспоминания о страшном 2014-м связаны со Старобешевским районом. По
селу шли танки, звучали оглушительные залпы орудий... Люди падали на землю от
страха, прятались в подвалах.
Моя старенькая 90-летняя мама, пережившая Великую Отечественную, содрогаясь,
говорила, что такой войны еще не было... Она не могла спуститься в подвал, так как
ходила, опираясь на две палки…
В августе бомбили так, что казалось, наступил конец света. 24 дня не было
электричества и хлеба. Выехать из села было невозможно – перестал ходить дизель.
Грохот орудий, взрывов, залпов стоял такой, что спать никто не ложился – боялись
спать!
Рядом с Горловкой в поселке Гольма живут мои племянники. Как они любили
свой дом! Сейчас там на втором этаже зияет дыра. Прошлое лето они прожили
вместе с детьми в подвале. У младшего ребенка – десятилетнего мальчишки – теперь
психическое заболевание…
В январе 2015 года на блокпосту под Волновахой был взорван автобус, в котором
погибла выпускница нашей донецкой школы № 115 Настя Работяга. Она недавно
вышла замуж и ехала в Донецк навестить маму.
Это – не сухая военная статистика. Это – одна большая, наша общая трагедия. Это
всё – люди, хотевшие жить. Мы, дончане. И мы хотим только одного – мира…
45