Эта песня родилась весной 1945 года в результате встречи её авторов с солдатами, добивавшими врага уже на его территории, под Кёнигсбергом. Как раз в это время композитор Василий Соловьёв-Седой и поэт Алексей Фатьянов присоединились к концертной бригаде, состоявшей из певцов и музыкантов. Бригада направлялась в воинские части в Восточной Пруссии, чтобы давать там концерты для воинов…

Чтобы не тратить попусту время в дороге, Соловьёв-Седой и Фатьянов стали сочинять песню. Старенький автобус, с трудом пробиравшийся по разбитым фронтовым дорогам, никак не мог поспеть за стремительно наступавшими частями Красной Армии.

«Писать было невозможно, — вспоминал потом Соловьёв-Седой в своей книге «Пути-дороги». — Стоило только вытащить карандаш и бумагу, как при очередном толчке карандаш вылетал из рук, и, отскочив рикошетом от потолка, исчезал в недрах автобуса. А работать было необходимо. Мы решили сочинить новую песню, посвятив её балтийцам. Мы хотели, чтобы премьера этой песни состоялась у солдат и матросов, прошедших долгий и славный путь борьбы и побед. Фатьянов импровизировал вслух стихи, а я мурлыкал под нос, разрабатывая мелодию песни. Делали мы это непрерывно на протяжении долгих часов, чтобы не забыть мелодии и текста. Только надсадные восклицания при очередном провале в яму или ухаб ненадолго прерывали наше занятие, и опять всё начиналось сначала. Фатьянов придумывал новую строку, а я ускользавшую мелодию, вновь и вновь возвращаясь к ней в разных вариантах. Постепенно в работу включались и другие. Мой старый товарищ и замечательный вокалист, обладатель бархатного баса Ефрем Флакс начал мне подпевать, аккордеонист неуверенно и робко стал подбирать музыку, и так началась репетиция».

Мимо автобуса концертной бригады по фронтовым дорогам со свистом проносились военные мотоциклы, надсадно сигналили легковушки, санитарные машины… Автобус неизменно уступал им дорогу. Наконец, к вечеру артисты подъехали к шлагбауму. На вопрос, по тому ли адресу они прибыли, регулировщик ответил утвердительно, и концертная бригада заехала на территорию части. Через час на поляне при свете включённых фар неизвестно откуда появившихся машин начался концерт.

«Фатьянов читал стихи, Флакс пел – много, вдохновенно и трогательно, не щадя ни голосовых связок, ни аккомпаниатора... Мы показали программу, которой хватило бы по времени на два концерта, мы работали без устали, и бойцы нас не отпускали. Грохот аплодисментов походил на канонаду. У ребят были крепкие, натруженные ладони, и они их не жалели. А мы не жалели голосов», — вспоминал Соловьёв-Седой. Именно в тот день под аккомпанемент аккордеона впервые прозвучала песня, сочинённая всего несколько часов назад, причём её премьера состоялась исключительно для «целевой аудитории», как сказали бы сейчас. Первыми её услышали те, кто действительно так давно не был дома, кто пришёл сюда за тридевять земель, чтобы свести свои счёты с врагом за сожжённые города и сёла, за убитых, искалеченных, порабощенных родных и близких.

«Бойцы долго не расходились... Мы уже собирались на ночлег, как вдруг выяснилось, что мы выступили не в своей части, что наша часть впереди и что регулировщик по приказу командира слукавил, чтобы «заманить» проезжавших артистов. Мы не обиделись на командира. Мы увидели своими глазами, как бойцам нужна была песня. Мы им привезли кусочек дома, где они давно не были…», — писал Соловьёв-Седой.

В конце концов концертная бригада догнала ту часть, куда изначально ехала, также дав там концерт с новой песней. Потом был ещё концерт, ещё и ещё, и везде новую песню приходилось исполнять по нескольку раз. К слову, её первоначальное исполнение и текст слегка отличались от того варианта, который впоследствии стал классическим. Так, например, песня содержала куплет «В Германии, в Германии, в проклятой стороне», но после окончания войны Германию решено было сделать «далёкой стороной». Широкой аудитории песня стала известна после того, как её исполнил известный эстрадный дуэт Владимира Бунчикова и Владимира Нечаева. А Соловьёв-Седой в 1947 году был вторично удостоен Сталинской премии за музыку к ряду песен – в том числе и «Давно мы дома не были», ставшей последней военной песней, созданной им в творческом тандеме с Алексеем Фатьяновым.

Статья подготовлена по материалам научной библиотеки Донецкого республиканского краеведческого музея