Раздольный и задушевный, полный светлой грусти напев… Написанная в самом начале Великой Отечественной войны, «Вечер на рейде» была одной из любимых лирических песен – причём не только у моряков, о которых в неё поётся. Думается, секрет успеха песни кроется в точно схваченном и просто переданном чувстве любви к родному дому, ко всему близкому и дорогому; тому, что нужно было отстоять любой ценой – даже если ею была собственная жизнь.
Родилась песня в Ленинграде, который стал прифронтовым городом уже в первые месяцы войны. На дальних и ближних подступах к северной столице строились рубежи обороны. Всё население принимало участие в этой работе.
Как и все ленинградцы, авторы будущей песни – композитор Василий Соловьёв-Седой и поэт Александр Чуркин – рыли траншеи, гасили зажигательные бомбы, а вечерами и в субботние дни работали в Ленинградском порту. Его причалы были завалены горами брёвен, которые нужно было убрать, сложить в штабеля, чтобы уменьшить опасность пожара от зажигательных бомб.
Однажды летним августовским вечером после долгого трудового дня поэт и композитор присели отдохнуть на борту разгруженной баржи.
«Ничто не напоминало о войне, – вспоминал впоследствии Чуркин. – Залив был окутан синей дымкой, волны чуть слышно плескались о морскую гальку. Невдалеке на рейде стоял корабль. Оттуда доносилась тихая музыка – кто-то играл на баяне…Соловьёв-Седой сидел молчаливый и задумчивый. Когда мы отправлялись домой, он сказал: «Замечательный вечер. Стóит песни». Видимо, у него уже зародилась мелодия». Собственно, тут же родилась и идея сюжета: моряки покидают родную гавань, прощаются…
«Я думал о моряках, которые отдают свою жизнь, защищая морские подступы к нашему городу, и меня охватывало горячее желание выразить в музыке их настроения и чувства – рассказывал потом Соловьёв-Седой. – Дома я сел за рояль и за несколько часов сочинил песню, варьируя одну и ту же фразу: «Прощай, любимый город…». 
Когда мелодия припева была готова, Василий Павлович позвонил Александру Чуркину и попросил его приехать.
«Я приехал в знакомую квартиру, – вспоминал поэт. – Композитор сел за рояль, и полилась взволнованная широкая мелодия. «Начать надо так: «Прощай, любимый город…», – сказал Соловьёв-Седой. Я «подкинул» вторую строку: «Уходим в море скоро». Композитор зачеркнул: «Нет, «уходим завтра в море…». Я согласился, но поспорил немного из-за рифмы: город-море – совсем не рифма. На это Василий Павлович ответил, что рифма в данном случае не имеет существенного значения. Вместе мы сочинили и продолжение «и ранней порой мелькнёт за кормой знакомый платок голубой…».
Завершив работу над песней, авторы отправились с ней в Ленинградский союз композиторов. Однако там песню раскритиковали, охарактеризовав как «упадочную и минорную». Время было тяжёлое, в кровопролитных боях наши войска отступали, и строки «прощай, любимый город» могли быть восприняты неоднозначно. Требовалось поддержать людей, насколько это возможно, а для этого нужны были песни героико-патриотического склада и бодрого, маршевого характера, главной среди которых, конечно же, была «Священная война». «Вечер на рейде», безусловно, не соответствовал ситуации.
Не принятую Союзом композиторов песню Соловьёв-Седой обнародовал только зимой 1942 года, спев её в солдатской землянке под Ржевом. На тот момент уже вовсю шло наступление, настроение было совсем другим, и песня зазвучала иначе...
Однако по документам и свидетельствам участников обороны Ленинграда, «Вечер на рейде» пели там намного раньше – осенью и зимой 41-го. Соловьёв-Седой вполне мог об этом не знать, поскольку в это время уже находился в эвакуации на Урале.
Каким же образом песня «ушла в народ» задолго до авторской премьеры?.. Дело в том, что композитор, расстроенный плохим приёмом в Союзе композиторов, в тот же день заглянул к своим старым друзьям – в Центральный Ансамбль Краснофлотской песни и пляски Военно-Морского флота СССР, созданный в Ленинграде незадолго до войны.
«Хорошо помню тот визит к нам Василия Павловича, – рассказывал тогдашний начальник ансамбля Вайнер. – Был он взволнован и возбуждён. Вдвоём с хормейстером ансамбля Герчиковым они уединились в кабинете художественного руководителя и долго о чём-то говорили. А потом до меня донеслись звуки рояля и негромкое пение. Незнакомый напев, задушевный, волнующий, заставил отложить все дела. Это был «Вечер на рейде»…Мы эту песню сразу приняли, разучили и стали везде исполнять. Лето и по крайней мере всю осень и зиму 41 года она уже вовсю звучала в концертах ансамбля».
Как отмечал Вайнер, ансамбль с огромным успехом исполнял «Вечер на рейде» и во время своих гастролей в Москве в 1942 году. Тогда же её издáли массовым тиражом. В дни героической обороны Севастополя в том же 42-м в городе была выпущена листовка с этой песней. Зазвучал «Вечер на рейде» и по радио – её великолепно исполнил популярный дуэт Владимира Бунчикова и Владимира Нечаева в сопровождении хора Всесоюзного радиокомитета. И сегодня эта песня дорога нам – как и многие другие фронтовые песни, все вместе ставшие бесценной творческой летописью военной эпохи.