Page 234 - Letopis

При исполнении

в таком количестве, чтобы человек утонул. Основная угроза заключается в том, что
останавливаются вентиляторы. Но в соответствии с планом ликвидации аварии люди
выходят на свежую струю – так или иначе, шахта проветривается за счет естественной
тяги. И в любом случае воздух есть. Но людей-то эвакуировать нужно!..
Мы их вывели, конечно. Реагировали по-разному: кто-то с юмором, кто-то – с
тревогой. Кто-то зарекался впредь спускаться, а кто-то подначивал своих коллег…
Психология и защитная реакция на стрессовые ситуации у каждого – своя. Но, как бы
там ни было, находиться в замкнутом пространстве шахты, не зная, что там происходит
наверху, – в любом случае стресс. Какое-то время у нас не было возможности с земли
связаться с людьми в шахте и объяснить им ситуацию. Представьте: люди под землей,
нет напряжения и нет связи. И так продолжается долго, и они пребывают в полной
неизвестности и не знают, вывезут ли их вообще…
С течением времени связь мы наладили, и обучили резервных сотрудников –
мужской контингент диспетчеров – на тот случай, если будет совсем плохо, чтобы они
сели вместо телефонисток за коммутатор, и можно было хотя бы успокоить людей –
как шахтёров, так и их близких. Связывались, объясняли, что всё нормально – люди
живы, с ними есть связь. Делали в шахте на тот же самый случай запас питьевой
воды…
Для эвакуации людей мы приспособились с клетью – конструктивно заводом-
изготовителем это предусмотрено не было, доработали сами, предусмотрев даже
такую нештатную ситуацию, как зависание клети с людьми в стволе. Представьте:
зима, минус или небольшой плюс на градуснике, да ещё сквозняк. И если нет
напряжения и клеть зависла, то сутки провести в этой клети нереально — человек
просто умрёт от переохлаждения. Чтобы этого не допустить, мы изготовили ручные
механизмы растормаживания подъёмной машины, и с использованием противовеса и
гидростоек решали эту задачу. Изощрялись, как могли, чтобы в любой ситуации была
возможность спасать людей.
…Откачались мы тогда в течение трёх-четырёх месяцев. И даже подготовили
новую лаву – несмотря на систематические обстрелы. Но сдать в эксплуатацию мы
её так и не смогли, потому что из-за новых обстрелов опять были затоплены горные
выработки.
В результате боевых действий у нас был полностью уничтожен административно-
бытовой комбинат, он сгорел в результате нескольких попаданий. Три попадания были
в административно-бытовой комбинат. ОБСЕ приезжали, зафиксировали прилеты со
стороны Авдеевки – снаряды калибра 152 мм. Котельная была повреждена «Градом»,
причём там были прямые попадания, а в помещении в тот момент находились люди.
Жертв удалось избежать просто чудом.
Потом мы это всё частично восстановили. И всё это время работники шахты
поддерживали родное предприятие, несмотря ни на что.
На сегодняшний день наша шахта, увы, находится в режиме водоотлива. Канонада
продолжается ежедневно. «Прилёты» на территорию, конечно, не каждый день,
но бывают. До войны у нас был большой коллектив, порядка 1800 человек. Но
из-за того, что шахта не ведёт работы по добыче угля, люди были переведены на
другие предприятия нашего объединения. Остались только те работники, которые
поддерживают жизнедеятельность шахты – порядка 260 человек. Работают и в ночную
смену, в том числе и женщины – машинисты подъёма, которые находятся на самом
верху, на копре; телефонистки, работницы котельной, ламповой, медсёстры… Так
что даже наши женщины уже давно привыкли к происходящему, хотя поначалу было
234