Page 233 - Альманах № 2 2024

Устав сомневаться, государь отправил, в конце за лучшее отправить его в отставку. Тем более,
концов, Командора на Юг – стеречь наши рубежи что на следствии завзятый враль Якубович наго-
от персов и турок. родил с три короба о существовании в рядах
Ермолову достался в удел огромный материк, Южного корпуса тайного общества и хорошо ему,
изрезанный вдоль и поперёк реками и хребтами, Якубовичу, известных планах генерала, как тогда
населённый тысячью разноязычных, воинствен- говорили, отложиться и основать новую дина-
ных и вечно враждебных нам племён. При всей стию. Предпринятая негласно проработка темы
его опытности, знании военного ремесла и цепкой никаких следов заговора в корпусе не подтверди-
практической хватке, при том ещё, что он успел ла, а что касается новой династии, то и эту лапшу
повоевать здесь под знамёнами графа Зубова, и следователи с ушей тоже стряхнули быстро.
наш азиатский Юг вовсе не был для него тем, что Впрочем, смутный осадок в душе у монарха ещё
называется terra incognita, – Командор едва ли оставался. А последней каплей тут послужил бой-
мог представить себе тогда, какая многотрудная кий ответ фельдъегеря, доставившего в столицу
задача легла теперь на его плечи. рапорт о присяге южных войск новому государю.
Было бы преувеличением считать, что в отпу- На вопрос, охотно ли исполнили свой долг Ермо-
щенный ему срок – недолгих семь лет – Алексей ловские полки, тот выпалил, как из пушки: «Да
Петрович сумел вполне обуздать царивший в прикажи Алексей Петрович, присягнули бы и
крае «неукротимый хаос», как он сам выразился шаху персидскому!»
в своих записках. Война с горцами не походила Ещё тридцать лет Командор провёл вне служ-
ни на одну из европейских войн. Да, они очень бы, в долгом «московском сидении»: читал и
скоро узнали его железную руку: это он душил переплетал книги по военной истории, сочинял
их удавкой кордонных линий и крепостей, заго- свои записки и от пленной турчанки прижил
няя высоко в бесплодные ущелья. Это он жёг трёх сыновей. Его скромный дом на Пречистенке
аулы, вытаптывал возделанные поля и казнил считался в обществе приютом свободомыслия –
уличённых в набегах князей – и всё это не име- об этом многие говорили, да не многие сумели
ло решительно никакого успеха. «Завоёванной, – туда попасть. Из прозвищ генерала, принятых
изрёк он однажды, – здесь можно считать только в дружеском кругу, назовём ещё и другие, весь-
ту землю, на которой стоишь. Сойди с неё, и она ма для него характерные: Две Огромные Руки и
снова уже не твоя». Старое Знамя. По кончине Алексея Петровича
Со смертью Александра для Командора нача- имя его в столицах, согласно секретному ука-
лась новая, чёрная полоса. Николай, пугавшийся занию сверху, никоим образом увековечено не
после декабрьского мятежа каждого куста, счёл было. И лишь в моём родном Водогорске, мно-

230 231