Page 143 - Альманах № 2 2024

Мира, вспоминая, как Альфред Нобель разбога- ли ему зубы и на какое-то время выдыхали спо-
тел за счет изобретения взрывчатки. И говорил койно. Но после Нового года началась настоящая
еще многое в таком роде, что мы не понимали или химия, запас «умных» вопросов быстро иссяк,
понимали не полностью, как пятилетние дети не Химик злился и неизменно повторял, снисходи-
до конца осознают суть родительских разговоров тельно глядя на нас:
о работе. – Да боже, все очень просто, даже чересчур!..
Вещал учитель для самого себя, озвучивая Я бы не удивился, начни он тогда ставить
свои устоявшиеся мысли, чтобы не пылились в двойки. Мы сами напрашивались.
мозгу, а работали, пусть они и пролетали мимо После обстоятельного и эмоционального
наших умов. Мы слушали больше, наверное, из ответа Соловьев долго сидел на стуле и смотрел в
страха, но все же старались вникнуть в его речи. окно с такой горечью во взгляде, точно его преда-
Кто-то даже задавал вопросы, остальные изобра- ли и оставили в одиночестве, а он старается это-
жали послушание и радовались, что не надо лиш- го не показать. Длились такие перерывы минут
ний раз делать записи. десять-пятнадцать. На исходе урока кто-нибудь
За пять минут до звонка Иван Николаевич из отличниц шевелил отяжелевшую тишину,
умолк. Он сидел, откинувшись на стуле, сложив спрашивая о чем-нибудь, действительно стоящем
руки в замок на животе, смотрел в окно. Мы разъяснений. Иван Николаевич, еще хмурый,
незаметно собирались, готовые в любой момент но вернувший себе ненадолго веру в учеников и
выбежать из класса. Оставался последний урок – свой предмет, поднимался, шел к доске, рисовал
физра, и большинство планировало с него благо- решетки с буквами, объяснял доходчиво, ров-
получно смыться. Настроенные на вольный воз- но, с расстановкой. Но формулы так и остались
дух, мы вздрогнули, когда Соловьев своим гул- для нас пространными сложными каракулями с
ким голосом стал наизусть читать Высоцкого. Без латиницей и цифрами...
книги под рукой, честно, «от зубов», от начала до Вряд ли он верил нашим старательно изобра-
конца: жаемым серьезным лицам, которые, как маски,
– Товарищи ученые, доценты с кандидатами, надевались для приличия. Это «для приличия»
замучились вы с «иксами», запутались в нулях... ему не льстило, в отличие от многих молодых
учителей, радующихся одному только челове-
2 ческому отношению к себе. Ивану Николаеви-
Он любил, когда ему задавали вопросы. Пер- чу хотелось что-то нам дать; природное (или не
вые полгода мы этим пользовались. Заговарива- совсем) стремление к полезному труду не унима-

140 141