Page 141 - Letopis

Города, опалённые войной

подвале детского сада. Ополченцы на «Урале» смогли под бомбёжкой подобраться
к этому подвалу. Они на руках вынесли холодных и голодных пожилых людей и
погрузили в машину. Не доехав до нашего поселка несколько километров, машина
на осколках повредила колесо. На спущенном колесе под обстрелами ополченцам
удалось дотянуть до поселка Рассыпное. Вереницей, кто мог идти, передвигались
к нам. Что-то нужно было решать. На территории поселка находился детский дом.
На лето 2014 года дети были отправлены в г. Одесса на отдых, их ждали к началу
учебного года. Однако после отдыха они добрались только до Святогорья, а домой их
не пустили. При этом весь персонал детского дома был на рабочих местах. Поэтому
было на месте принято решение размещать беженцев в помещении детдома. Там же
находилась и поселковая амбулатория. Кто смог, тот добрался сам, кто не мог, того
подвозили транспортом. Мгновенно встал вопрос, чем кормить людей. Небольшие
остатки продовольственных запасов детского дома не спасали положения. Активисты
поселка, не спрашивая никого, пошли с тачками по дворам просить людей, кто что
может дать из продуктов для беженцев. Народ еды не жалел, делился, кто чем мог.
Предприниматели магазинов привозили продукты и моющие средства. Амбулатория
поддерживала медикаментозно. Так мы прожили несколько месяцев, пока власти г.
Шахтёрска не организовали для своих горожан жилье и питание.
Вот так пережил наш посёлок страшное время 2014 года. Сейчас восстановлена
наша кормилица – шахта Яблоневская. Появилась работа, выплачивается зарплата,
жители получают пенсии. Многие, кто покинул свои дома, возвратились. Но
напряжение осталось, ведь буквально в 50 – 60 километрах от нас идут бои, народ
страдает. Хотелось бы, чтобы быстрее все это закончилось, и мы жили в мире и
спокойствии…

АНТОНИНА ПОМЕЛЬНИКОВА г. Торез

Жизнь бывает посложнее, чем наши представления о ней. И как ни крути,
однажды внезапно проснёшься ночью, и так заболит душа, что хочется завыть. Что?
Отчего? Почему? Не понять! Просто интуитивно чувствуешь, что надвигается что-то
неизбежное и страшное.
Я это поняла спустя некоторое время – тогда, когда начались военные действия в
Донбассе. Сначала Славянск, Дебальцево, Мариновка, Дмитровка, Степановка; вдруг
в автобусе услышала, что «укры» взяли Саур-Могилу. Кровь застыла в жилах. А что
же я? Как быть? Мама болеет, лежит. Четвертая стадия рака…
…Перед Новым 2014 годом мама проснулась, громко крича, и сказала: «Будет
война. Сон мне приснился, что всё кругом горит ярким пламенем, и бегут голенькие
маленькие деточки, а пяточки в крови. И плачут, плачут. А кругом вороньё слетается
и каркает. Да так громко! Уезжай, дочка». И заплакала.
Мамы не стало 2 февраля 2014 года. А весной началось. Наш Торез вроде бы в
глубине, но, слушая разговоры мальчишек, которые ездят в училище из Снежного,
поняла, что не могу сидеть, сложа руки. Буду помогать, чем могу, ребятам, которые
защищают нашу землю и нас, проживающих на этой земле. Было горько, страшно
и непонятно. Как же так: брат пошел на брата! У папы – две родные сестры. Одна
живет в Азове Ростовской области, а другая в Черновцах. Они приезжали часто к
нам раньше. Очень нравился им наш город: тихий, зеленый и доброжелательный.
А как война началась, тетя Маша (та, что из Азова) звонит, плачет, говорит, чтобы
приезжали к ней. А вторая сестра, та, что в Черновцах, пожелала: «Щоб ви там уси
141