Page 106 - Letopis

Города, опалённые войной

мне заложило уши. Лишь через несколько минут я поднялась, стряхнула упавший на
меня мусор, и, не веря, что живая, пошла домой... Но головные боли мучают меня до
сих пор.
Предварительно за день до этого переодетый в бомжа человек прошёл по улицам
и разбросал маячки. Я один такой нашла и выбросила за село. Во время обстрела в
это место как раз попал снаряд, и наши дома в тот день не пострадали. Но на улице
Степной была первая жертва… Улицу сильно обстреляли и погиб наш односельчанин
Иван Александрович Носков, в этот момент ехавший на велосипеде. Через день
количество жертв увеличилось: погиб Сергей Спивакин. Обстрел начался, когда
Сергей пришел домой с работы. Мужчина переждал его в подвале, а затем, подумав,
что наступило затишье, пошел в летнюю кухню попить кофе. В этот момент в его
дворе взорвался снаряд... Взрыв был такой силы, что у нас в доме вылетели окна, а
нас самих снесло с кроватей, хотя наш дом находится довольно далеко от места этого
взрыва.
Мы поняли, что к нам пришла настоящая война, и это было только её начало…
Всем нам, жителям села Широкино, было очень страшно, но паники не было. Село
покинули единицы, и то на 2 – 3 дня, а потом все вернулись домой. Хочу отметить, что
снаряды летели к нам с мариупольского направления, со стороны маяка и пионерского
лагеря. Огонь был подавлен силами ДНР, после чего обстрелы прекратились – до 11
февраля, когда были подписаны Минские соглашения, согласно которым Широкино
оказывалось в «серой зоне». 11 февраля ВСУ, прикрываясь мирными жителями, начали
обстреливать позиции армии ДНР, находящиеся в трёх километрах от Широкино.
Вооружённый конфликт разразился с новой силой.
В течение нескольких дней жители находились в подвалах. Обстрелы не утихали.
Известен случай, когда украинские военные начали стрелять из автоматов по одному
из домов. Хозяйка попросила: «Не стреляйте! Ребёнок маленький в доме». На что те
ответили: «На одного «сепара» меньше будет!»
Затем боевые действия были приостановлены с целью эвакуации мирных
жителей. С восточной части села их вывозили военнослужащие армии ДНР, а с
западной – украинские солдаты. На сборы нам было дано три минуты… С собой
можно было взять разве что документы. И как только мой сын с семьей покинул дом,
то, оглянувшись, увидел, что укровояки начали выносить из дома его вещи: новый
компьютер и микроволновую печь. Увидев, что их «засекли», украинские военные
пустили вслед сыну автоматную очередь. Пули ложились буквально у ног…
В месте отправки в центре села уже стояло несколько машин и автобусов,
наполненных жителями. Многие не успели взять ничего, кроме документов и
мобильных телефонов. Мои сын, беременная дочь и их семьи были вывезены в г.
Мариуполь.
После того, как мы лишились родины, жизнь нас разбросала. Сын с семьёй
впоследствии уехал в Москву, дочь с мужем остались в Мариуполе, где вскоре
у них родился ребёнок, а я сама уехала в Саратовскую область. Через время мы
вернулись назад и поселились в поселке Седово Новоазовского района, где нам было
предоставлено жильё в пансионате. Сыну и невестке удалось найти работу, внучка
ходит в школу. К нам с пониманием относятся местные власти и жители, но, как бы
нам хорошо здесь не было, мы все очень сильно хотим домой. Хотим, как и раньше,
жить на родной земле в мире и согласии.
А война меж тем продолжается, и в нашем родном Широкино по-прежнему
ведутся активные боевые действия. И каждый раз, когда земля содрогается, а эхо
106