Page 92 - Альманах № 2 2024
P. 92
обидишься. – Он назвал меня по имени. – Хоро- что кажется, нет между нами никакой преграды:
шему оркестру, а наш такой, считаю, главное – не слышишь запах духов, видишь высокую грудь,
мешать. Это из актива дирижёров. В балете пра- особый блеск из-под ресниц, ловишь дивного
вильно выбирай темп и не вмешивайся в рисунок тембра голос и представляешь, что всё это реши-
танца. И сотвори свой образ, ну там прическу, тельно только для тебя. Тогда покидаю заведе-
движение головы, играй, актёрствуй. В партитуре, ние слегка одурманенный, а образ женщины ещё
дорогой, все сказано композитором от начала до долго прячется в уголках сознания, то вспыхивая,
конца и, если честно исполнить – это блеск, поэ- то угасая. Если смена Дианы – полноватой с глад-
зия, гениально. Доверяй музыкантам, они знают ким без морщин лицом, с красивыми цыгански-
возможности своего инструмента лучше, не будь ми глазами, с чуть взбитой причёской, немно-
диктатором. И учись, учись, всё замечай, фикси- гословной и немного загадочной, и оттого непри-
руй, мотай на ус. Главное, не мешать – оркестр ступной, – то чувствуешь себя, как будто только
сам всё сыграет, а ты выяви то, что композитор что с трепетом и отдачей всего сердца, признался
замыслил между строк… в любви, а она, одарив скупой улыбкой, приняла
Переодеваясь, я наткнулся на письмо Лены и это ровно, не говоря ни да, ни нет. Тут же теря-
сунул его в мусорную корзину. По дороге домой, ешься и торчишь столб столбом, с глупым выра-
обычно, я заглядывал в винный подвальчик-рю- жением физиономии, молча, как поражённый.
мочную, выпить сухого вина, поболтать с обслу- Не отрываясь, вливаешь в себя вино и, сожалея
гой, с такими же, как я, знакомыми и незнако- непонятно о чём, удаляешься на тяжёлых ногах…
мыми, шумными, развязными, но в меру, люби- Но сегодня в винный погребок я не зашёл, нето-
телями хмельных напитков, а бывало, – забивал- ропливо двигался домой. В беседке между мно-
ся в дальний угол с лимонным деревом в кадке, гоэтажками устроились мужики, выпивают,
спиной ко всем и предавался раздумьям, куря беседуют. Показалось, что среди прочих, послы-
неспешно, с удовольствием, воображая себя то шался голос Миши. Я даже приостановился, но
глубоким неизвестным философом, то компози- сообразил, что ошибся. И припомнился двухне-
тором, переполненным дивными мелодиями, то дельный наш разговор за столом, когда после
дирижёром одного из знаменитых оркестров, то третьей рюмки, он сделал паузу, расслабившись
не желающим никого видеть отшельником, пре- и слегка улыбаясь, уставился на меня. «Вот ты –
зирающим блага мира, удовольствия, развлече- с консерваторским образованием, не глуп, обе-
ния. Когда смена Иры – живой брюнетки, пор- спечен, даже что-то там сочиняешь. А я – простой
хающей за стойкой с приятной улыбкой, подхва- шофёр, работяга, тоже не дурак, и зарабатываю,
тывающей любой разговор так сердечно и тепло, дай бог каждому. А счастья настоящего, живого,
90 91
