Page 187 - Альманах № 2 2024

рывистым. Но он всё равно читал псалом, испы- Он не знал, считать ли его стихи стихами. Иногда
тывая странное наслаждение от болезненных чувствовал, что в них что-то не так, что-то с чем-
ощущений. Когда эти ощущения заканчивались, то не сходится, но продолжал писать, потому что
наступала такая лёгкость, что Осип Макеевич по сочинительство приносило такое же облегчение,
первости даже пугался: уж не помер ли он, уж не как и молитвы.
ангелы ли завладели его душой и несут её к Богу? Однажды он показал стихи внучке, надеясь на
Но потом привык и ждал этой благоговейной похвалу и понимание. Но внучка громко рассме-
минуты, чтобы как будто заново народиться на ялась и безжалостно заявила:
свет божий. Вот и сегодня, прочитав молитву и – Дед, ну, разве это стихи? Рифма не сходится,
пятидесятый псалом, опустошённо повалился на одна строчка длиннее трёх остальных. Ты бы луч-
постель и закрыл глаза, прислушиваясь к пос- ше Пушкина почитал, поучился.
тукиванию в висках. Затем, дождавшись, когда Осип Макеевич обиделся. Ему его стихи нра-
виски успокоились, а в душе наступила невесо- вились. Он чувствовал, как из души выливается
мость, встал и широко перекрестился. что-то горькое и переходит в строчки, освобождая
День начался. Осип Макеевич скудно поза- в душе место для жизни. Он ничего не сказал
втракал вчерашней жареной картошкой и не- внучке, но сочинять продолжил. Сегодня отче-
сладким чаем. Скудно – не потому что пост. Про- го-то не писалось, впрочем, как и вчера. Может,
сто он давно уже питался как воробышек. В пост всё дело в тумане? Быстрее бы выглянуло солн-
ел всё без исключения, только очень маленьки- це… Осип Макеевич принялся ходить из угла в
ми порциями и убирал сахар из рациона и сало. угол, поправляя вещички на полках, расправляя
Надо же в чём-то себя ограничить, думал он, пря- плед на диване, взбивая и перекладывая с места
ча кусок им же приготовленного пахучего сала в на место подушки.
дальний угол морозилки. Закончив наводить порядок, взял гирю в пять
После завтрака Осип Макеевич тщатель- килограммов, всю проржавевшую, и занялся
но вытер стол и принёс из серванта школьную упражнениями. Раньше он легко перебрасывал
тетрадку, наполовину исписанную. С некоторых груз из одной руки в другую, сгибая и разгибая
пор им овладела страсть к сочинительству. Это руку, прижимая гирю к груди. Сейчас всё дава-
было второе, после молитв и псалмов, занятие, лось с напряжением и не больше трёх-пяти раз.
которое появилось на фоне одиночества. Осип Уже при счёте «два» руки начинали дрожать, и
Макеевич вдруг стал писать стихи. Небольшие, гиря норовила упасть на пол. Осип Макеевич
строчек в восемь, всегда на одну тему – о том, как пыхтел, но не сдавался. У него была слабая спи-
грустно ему живётся и как быстро уходит время. на, и таким образом он всю жизнь укреплял свой

184 185