Page 377 - Letopis

Военные дневники мирных жителей

СЕРГЕЙ ГОЛОХА журналист, г. Донецк

«Семь дней и шесть ночей в аду»

Всю войну я живу в Донецке, в трёх километрах от донецкого аэропорта, поэтому
о «прилётах», отсутствии среди зимы отопления в квартирах и прочих «прелестях»
жизни в прифронтовой зоне знаю не понаслышке. Однако всё это не идет ни в какое
сравнение с тем, что довелось пережить в августе 2014 года в Ясиноватой, куда я
приехал на несколько часов, но вынужден был остаться во внезапно заблокированном
городе на семь дней и шесть ночей…

Суббота, 16 августа.
Покончив со своими делами, во второй половине дня я отправился на автостанцию.
Но вскоре выяснилось, что не только автобусы, но и такси из города перестали
выпускать. Делать нечего – пришлось вернуться к тёще Зое Филипповне, которая
обитала в частном секторе микрорайона Зорька. К тому времени у нее уже отключили
свет, но ещё были вода и газ. Артиллерийская канонада то усиливалась, то утихала.
Однако за последний месяц она уже стала привычным фоном. Поэтому сразу после
заката солнца я спокойно лёг спать, чтобы с утра пораньше уехать в Донецк.

Воскресенье, 17 августа.
Проснулся я ровно в шесть часов от громкого свиста снарядов и мин, пролетающих
над домом и падающих где-то совсем близко. В эпицентре такого жуткого и долгого
обстрела я не бывал ни до, ни после этого. Он длился почти одиннадцать часов и
практически без перерывов, иногда были передышки по пять-десять минут, а один
раз после полудня наступило получасовое затишье.
К тому времени уже полыхало несколько окрестных домов, застилая всё небо
столбами чёрного дыма. Попал снаряд и в дом, стоящий напротив тёщиного. Он
разворотил крышу и улетел в погреб, во второй половине которого прятались хозяева.
Они чудом не пострадали, только оказались засыпанными с головы до ног толстым
слоем жёлто-серой пыли.
Увидев выбравшихся из погреба соседей, мы пригласили их к себе. Хотя тёщин дом
был очень ненадежным укрытием – сам небольшой, стены довольно тонкие, от любого
прямого попадания их бы разнесло вдребезги. Но мы просидели в этом домике все
дни обстрелов. Укрыться в погребе не могли – его постоянно затапливали грунтовые
воды. Можно было перебраться в подвал одной из многоэтажек, расположенных
неподалёку, или в бомбоубежище Ясиноватского машзавода. Но тёща и тесть, у
которого ампутирована нога, категорически отказались покидать свою «фазенду» –
несмотря на то, что во время обстрелов Зою Филипповну охватывал сильный страх.
Впрочем, страшно было нам всем.
Оставалось уповать только на Божью милость. Никогда, наверное, мы так сильно
не молились, как в те страшные дни. Сидя на полу в прихожей, читали молитвы –
вместе с соседями и порознь.
Только около пяти часов вечера над нами перестали летать снаряды, от которых
дом ходил ходуном. Вечером и ночью артиллеристы нас почти не беспокоили, однако
вместо них почти до утра лютовала стихия – хлестал дождь, гремел гром и сверкали
молнии.
Соседи остались ночевать у нас. Соседка Вера Ивановна Гуменная рассказала, что
377