Page 279 - Letopis

При исполнении

МИХАИЛ БОНДАРЕНКО заслуженный артист Украины,
старейший артист драмы
Донецкого государственного академического
музыкально-драматического театра

Несмотря на войну, мы живём, работаем и будем радовать зрителей и дальше. Наш
коллектив, даже понеся значительные потери, остаётся крепким монолитом, огромной
семьей, где каждый готов поддержать окружающих, где царит девиз мушкетёров:
«Один за всех и все за одного». В этом – немалая заслуга человека, которого уже,
к сожалению, нет с нами, – генерального директора-художественного руководителя
театра Марка Бровуна. Его смерть несколько лет назад стала трагедией для каждого
сотрудника театра. Но то, что он смог построить здесь, живо по сей день и заложенные
им традиции продолжает и нынешнее руководство с Натальей Волковой во главе.
Сейчас я мечтаю о том же, о чём и все жители Донбасса, – о победе и мире. Чтобы
наши дети и внуки не вздрагивали от каждого громкого звука и не бежали прятаться в
подвал, а могли бегать, гулять в парках и скверах, резвиться и творчески развиваться.
Я верю в будущее нашего молодого государства, и сразу принял все изменения,
которые обязательно пойдут на пользу людям.

ВЛАДИМИР ШВЕЦ Народный артист ДНР, артист драмы
Донецкого государственного академического
музыкально-драматического театра

4 месяца мы в театре не получали зарплаты, многие были вынуждены
подрабатывать, чтобы просто выживать. Начало сезона стало событием № 1 в жизни
нашего города. Перед открытием Большую сцену освятил батюшка... Мы были
счастливы, что можем помочь отвлечься людям от той мерзости, гадости и подлости, в
которые повергла нас новая так называемая украинская власть. Никогда так остро я не
чувствовал необходимость своей работы, как в те страшные дни. Хотелось вывернуть
для людей всю свою душу, играть и играть!
В тот страшный для дончан день, когда в феврале 2015 года случился обстрел
центральной части города, мы играли для наших зрителей спектакль «Ловушка для
одинокого мужчины». И вот буквально в середине спектакля отдалённый грохот
артиллерии, к которому мы все привыкли, начал раздаваться все громче и громче. Это
потом мы уже узнали, что три снаряда упали буквально в 700 метрах от театра. На
фасаде нашего здания подоконники посекло осколками. В этот момент мы старались
отвлечь внимание зрителей своей игрой, но тревога на душе появилась у всех, зрители
начали беспокойно вставать и оглядываться. В зрительном зале поднялся людской
говор, хотя основная масса продолжала сидеть на своих местах. На сцене нас, актёров,
было трое, мы этот момент отыграли, потом в соответствии с сюжетом я остался
один, и в это время от ударов посыпалась пыль с верхних декораций и потолка. В
голову лезла одна мысль – снаряд может пробить крышу, упасть и взорваться прямо
в зрительном зале или на сцене. Как разумный человек я понимал, что крыша театра
особо ничем не укреплена, нет свай, и до самой сцены идет пустое пространство.
Если бы снаряд пробил крышу, погибли бы многие и в зале, и на сцене. Независимо
от нас, чисто автоматически увеличился темп игры, мы начали спешить, сами того не
осознавая. С одной стороны, было безумно страшно, чего уж греха таить, но с другой
– безумно обидно: так хотелось доиграть, назло доиграть! Вы нас обстреливаете, а
279