Page 109 - Альманах № 2 2024

Слышался шорох грифеля по листу, несколь- – Ты бросаешь меня... – наконец, проговори-
ко раз просигналили часы на кухне, и вскоре за ла Лиза тихо. Лицо исказилось в жуткую гримасу,
окном лег вечер. уголки рта сникли, губы дрожали, в глазах замер-
– Ты отменный натурщик, Илья, – она намор- ло смертельное отчаяние.
щила носик, тряхнула волнистыми кудрями. – – Лиз, Лиз… – он кинулся к ней. – Глупенькая
Я уловила всё, что хотела. С этого эскиза сделаю моя, как могла такое подумать… Я считал, обра-
портрет маслом на память. Увидишь скоро… дуешься.
Он уверял, что ничего не изменится, что
Весна пришла в город быстро и весело с капе- по-прежнему будут вместе. Однако Лиза была
лью, оттепелями и легким шаловливым снежком. глубоко удручена и подавлена, уловив, по-види-
Близились экзамены, Илья записался на подкур- мому, женским чутьём размер беды, и поняв с
сы, и вопрос о московском химфаке был решён. ужасом, что именно сейчас, как назло, когда на
А мама настояла, чтобы Илья рассказал о своих вершине счастья, её планы, надежды рассыпают-
планах Лизе. ся в прах; нервно упрекала, что стал равнодушен,
– Это будет по-честному, по-мужски… – сказа- что не любит, не слушала его возражений.
ла она. – Обещай. – Нет, нет и нет! Я знаю, так будет, – только и
Илья дал слово и, наконец, решился и в вос- повторяли её сухие губы.
кресенье, перед уходом, осторожно заговорил об Они впервые поссорились… Но быстро поми-
учёбе. И тут с Лизой внезапно сделалась истерика, рились, Лиза попросила зеркало, привела себя
прибежала мать, испугалась, вызвала неотложку. в порядок, повеселела и захотела шампанского.
Илья, дрожа, стоял у стены, не зная, что делать. Мать, косясь на гостя, молча приготовила стол.
– Что ты натворил, поганец? – закричала мать Да осадок от размолвки был глубок и неприятен.
Лизы, удерживая бьющееся тело дочери. – Ведь я Илья не знал, как вести себя. Лиза смотрела буд-
просила! Прочь, уйди!.. то бы теми же глазами, но виделся в них холод,
Только через неделю эта несчастная женщина не писала стихов, отказалась от выставки, стала
сама пришла за ним. нервной, раздражительной, и свидания были
– Иди, зовёт, – процедила она сквозь зубы… почти безмолвными… «Теперь я верно знаю, что
Илья тихо втиснулся в приоткрытую знако- история Элизабет Браунинг повторится со мной.
мую дверь. Лизин взор был тусклым, ноздри И моя роза завяла…» – часто шептали её уста.
трепетали сильно и неровно. Илья молча замер. И попытки переубедить были напрасны…
Тикали ходики сзади, сильнее чувствовался запах Дом Илья покинул с тяжёлым сердцем. Нача-
лекарств, комната едва освещалась. лись испытания, он слал Лизе телеграммы, сооб-

106 107